Так получилось, что Николай Дмитриевич Захаров стал последним Героем Советского Союза, жившим на территории Тульской области. Умер он в 2011 году, и теперь о том железном поколении остается только память. Ни у кого, ничего больше не спросишь. А ведь даже по меркам Великой Отечественной Николай Дмитриевич проявил невероятные стойкость и мужество.

Николай Дмитриевич Захаров родился 19 декабря 1923 года в селе Кузнецово нынешнего Киреевского района. До войны он еще успел после окончания семилетки поработать слесарем-станочником на станкостроительном заводе, нынешнем машиностроительном,

Когда началась война, завод эвакуировался на Урал, в Златоуст. Станки, вспоминал Николай Дмитриевич, поставили под открытым небом. Шел снег, и, чтобы согреться, разводили костры.

А еще было голодно. Продукты, взятые из дома, быстро закончились. В Златоусте Николай Захаров добился, чтобы его призвали в Красную армию.

Сначала, правда, отправили в Краснодарское пулеметно-минометное училище, но окончить его не дали. Немцы рвались к Кавказу, и всё училище отправили на передовую.

«Немцы под Ростовом имели полное преимущество, за каждым нашим солдатом гонялись над степью на самолетах, а у нас по горсти патронов на брата. Большинству первый бой запоминается особенно, а я его почти не помню, - рассказывал Николай Дмитриевич. -

Наша курсантская рота сидела в каком-то болоте под Цимлянском, мы куда-то стреляли по команде «Огонь». Был контужен и очнулся в госпитале».

После выписки Захаров окончил трехмесячные курсы младших лейтенантов. Участвовал в боях на Малой Земле, стал командиром пулеметного взвода.

В ночь с 31 октября на 1 ноября 1943 года началась Керченско-Эльтигенская операция, одна из самых крупных десантных операций Великой Отечественной войны. Десант 18-й армии должен был преодолеть 18-километровую полосу Керченского пролива, открыто высадиться на побережье примерно в двадцати километрах южнее Керчи, захватить плацдарм в районе поселка Эльтиген и отвлечь на себя как можно больше сил противника, чтобы десантники 56-й армии могли тем временем решить главную задачу - пробиваться на Керчь с северо-востока.

318-я дивизия была выбрана для этой задачи, потому что уже высаживала десант в Новороссийске, в Цемесской бухте.

Вечером 31 октября 1943 года началась посадка десантных войск на корабли и прочие имеющиеся в наличии плавсредства. То есть в ход шло все, на чем можно плыть. Всего в операции принимали участие более четырех тысяч солдат. Однако из-за сильного шторма десант своевременно не смог высадиться. Половина десантников вернулась назад, около пятисот утонуло, но более полутора тысяч смельчаков сумели высадиться на берег, считавшийся неприступным. Он был заминирован и все подходы к нему простреливались. Всего за время операции до плацдарма добрались 5 200 десантников. На прорыв потом ушли менее 1600.

«До берега оставалось несколько километров, когда нас заметили, вспоминал Николай Дмитриевич. - И тут началось. Вспыхнули прожектора, ударила немецкая артиллерия, некоторые суда тут же затонули. Помню, прыгнул в ледяную воду мне как раз по горло. Скорее к берегу. Смотрю, упал подносчик патронов. Наводчик Мамедов кричит: «Леонова убили»! У нас, кстати, был интернациональный взвод: Тананошвили

грузин, Данельян армянин. Рванули вперед».

Десантники закрепились на кургане площадью всего пять квадратных километров. Потом этот плацдарм назвали Огненной землей. Установили пулеметы «максим», и до утра надо было успеть зарыться в землю.

«Там не земля сплошной камень, местность открытая, ни деревца, ни кустика, рассказывал Николай Захаров. - Саперка землю не брала, вот и ковыряли кинжалом, чтобы хоть чуток зарыться, иначе не уцелеешь. А на нас самолеты только за один заход сбрасывали по пятьсот бомб. Чуть выдастся перекур, первым делом о пулемете заботишься, почистить надо, смазать. Больше всего боялся, вдруг он подведет. Не знаю как кому, а мне и сны такие снились: не успели окопаться. Кончаются патроны, «максим» заело».

Первое утро началось не с атак, а с неоднократного предложения по радио сдаваться. Иначе будет капут. Сейчас в интернете доступны и переведенные на русский язык документы немецкого командования, относящиеся к тем событиям. Враги отмечали, что листовки, сбрасываемые самолетами, интенсивная работа громкоговорящих установок, даже когда у окруженного и недостаточно снабжаемого противника дела были очень плохи, не имели никакого успеха. Отмечали также стойкость всего офицерского состава и то, что солдаты беспрекословно шли за своими офицерами, даже в самых трудных условиях. Констатировалось: «Войска противника способны творить чудеса».

«Взрывы, стрельба, стоны, крики. Против нас они бросали танки, били из минометов и орудий, через каждые 10-15 минут на позиции десантников наваливалось до пятидесяти самолетов. Только в первый день мы отбили тринадцать атак», - рассказывал Николай Захаров. - Кончались патроны, бойцы ползали по цепи и собирали их у убитых. Кончались и продукты, ведь с собой брали только двухдневный паек. Но еще мучительнее была жажда. Собирали дождевую воду или росу с палаток. Позже, правда, обнаружили заброшенный колодец. Вода была солоноватой, но пить можно».

По ночам летали на кукурузниках У-2 девушки-летчицы из женского 46-го полка ночных бомбардировщиков, сбрасывали ящики с патронами, сухарями, консервами. Но это еще надо было попасть в квадрат, обозначенный небольшими кострами. Штурман полка Герой Советского Союза Лариса Розанова вспоминала, что забирались на высоту 1 600

1 800 метров, затем выключали мотор и планировали, чтобы к берегу подойти неслышно. В момент выхода на цель летели над головами фашистов всего на высоте 400 метров.

«Пролетит наш самолет и немцы сейчас начинают артогонь и не успокаиваются, пока не разобьют мешки. За куском хлеба ползешь через смерть», - вспоминал красноармеец, ответственный за сбор продовольствия, Александр Говберг.

Но одна посылка с газетами дошла по назначению. В них сообщалось, что 17 ноября большой группе участников десанта, в том числе и Николаю Захарову, присвоено звание Героя Советского Союза.

«Не хотелось, чтобы обо мне говорили, что воевать не умею, рассказывал уже в мирное время Николай Дмитриевич. - Всегда старался выполнить задание! Когда десантникам сбросили с самолета газеты, ребята начали поздравлять. Я не поверил, пока не прочитал сам и тогда подумал, что, значит, мы хорошо поработали. Только в нашем полку героями стали 22 человека».

Интересно, что в 1966 году, когда в Туле собирали материалы для книги «Туляки

Герои Советского Союза» из Центрального государственного архива Советской армии пришло письмо, что наградных листов на Захарова у них не хранится.

Впрочем, наградной лист на него все же где-то нашелся, но на удивление маленький, всего-то в несколько предложений, на одной странице. То ли восстанавливали по старым приказам, то ли было не до того. Приказ-то подписан 17 ноября, подвиг еще продолжался.

Сорок дней и ночей фашисты пытались сбросить десант в море, задушить, стереть с лица земли. Только в начале декабря был получен приказ собрать оставшиеся силы в один кулак и прорваться к Керчи в район горы Митридат, на соединение с 56-й армией.

Для прикрытия отхода оставили группу добровольцев из тридцати человек. Они продолжали вести бой остатками боезапаса до утра. В живых осталось лишь трое из них.

Основным силам Эльтигенского десанта удалось дойти до южной окраины Керчи и занять гору Митридат. Девятого декабря десантники под давлением превосходящих сил противника оставили вершину горы и заняли предместье Керчи. Не имея возможности оказать поддержку десанту, советское командование 11 декабря на судах Азовской военной флотилии эвакуировало его. За два дня вывезли 1 440 человек.

За время боев на Керченском полуострове из взвода Захарова в живых осталось только пять человек. Всех их сразу же отправили в госпиталь с диагнозом истощение и дистрофия. Даже будучи обессиленными они продолжали сражаться и не сдались врагу. На фронт Николай Захаров еще успел вернуться. Закончил войну старшим лейтенантом под Прагой. Ему шел всего двадцать второй год. Говорил, что очень хотелось побывать в Берлине, но не довелось.

Еще во время службы в армии Николая Захарова вдруг срочно вызвали в Москву. Оказалось, готовиться к Параду Победы в Москве. Отбирали для участия Героев Советского Союза, полных кавалеров орденов Славы. Выехал в Москву в составе сборного полка 4-го Украинского фронта. Маршировали, вспоминал, каждый день, отрабатывали шаг. Кормили хорошо, давали по сто граммов водки в обед.

С погодой, правда, не повезло. Все время, пока были тренировки, шли дожди. И вскоре после начала парада опять хлынул дождь. Но прошли хорошо. На следующий день для участников парада был торжественный прием в кремле. Участвовал Николай Дмитриевич и в параде, который устраивали в честь 50-летия Победы 9 мая 1995 года.

В 1946 году в звании капитана Захаров инвалидом второй группы был демобилизован домой. Уже в Туле, в поезде, произошла удивительная встреча, как в кино. Познакомился с девушкой, которая когда-то прислала в действующую армию кисет, вышитый собственными руками. Этот кисет из девичьих посылок ему подарили за храбрость однополчане еще в 1942 году, он его хранил всю войну. И вдруг судьба свела их на родной земле. Вместе они прожили всю жизнь. Родили двух мальчиков. А еще взяли в свою семью приемную девочку, которой исполнилось всего девять месяцев.

В послевоенные годы Николай Дмитриевич поработал на Тульской Магнитке строительстве новой домны на Новотульском металлургическом комбинате. Потом до самой пенсии трудился на фабрике «Туламебель». Скончался в 2011 году.

Сергей Гусев, фото предоставлены автором