Владимир Павлович, фотография - это везение или профессионализм и что позволяет сделать хороший кадр, который затронет какие-то душевные струны у зрителя?

В моем понимании, фотография – это видение мира. Как ты его видишь, так, в конечном итоге, он и на фотографии получается. Но мир огромен и разнообразен – это сельский и городской пейзажи, социальные и производственные фотографии, то есть фотография сопровождает человека и отражает его жизнь от рождения и до самой смерти.

Фотографией всегда хотели заниматься?

Фотография сопровождает меня с детства, но хотел ли я ей заниматься, сказать не смогу, а вот смотреть эти фотографии хотелось всегда. Фотографии хранились в специальных альбомах, перелистывать которые для меня было неким таинством.

В нашей семье фотография началась с начала прошлого века - когда бабушка и ее братья были совсем маленькими, их фотографировали на такие старинные аппараты, фото потом было на картонках, с обратной стороны которых стояли вензеля и авторство. Делались они на Невском проспекте Санкт-Петербурга. Мне запомнись работы Булла и Шапиро – фотографов императорского двора.

Первый фотоаппарат был подарен вашей семье, а точнее отцу, дедушкой – Владимиром Яковлевичем Проппом, известнейшим во всем мире филологом и специалистом по сказко- и эпосоведению... Можно как-то поподробнее об этом?

Именно Пропп подарил в 1055 году фотоаппарат моему отцу. Он назывался «Зоркий-С». Первые снимки папа делал именно в это время, посвятив их селу Кулешово, где он учительствовал, а также Москве и Санкт-Петербургу и нам маленьким.

Как происходила печать – это отельная история! В селе ведь не было электричества, даже несмотря на то, что Черепецкая ГРЭС в Суворове была рядом.

В часовне, которая была превращена в молокозавод, находились сепараторы, для обеспечения работы которых в соседней избушке стоял дизельный генератор, у которого вместо радиатора охлаждения была ванна, а рядом с ней небольшой столик и розетка.

Вот там-то папа устанавливал красный свет и фотоувеличитель, но поскольку вода, особенно зимой, активно испарялась, в этом сарайчике было жарко, и стоял такой туман, что даже кисть руки нельзя было разглядеть. Отец раздевался до трусов и печатал фото, совершая чудо!

У детворы же была забава такая – забить выхлопную трубу генератора картошкой. В итоге у папы в «фотолаборатории» к пару еще и дым прибавлялся…

Где раньше учили на фотографа и где учат этому сейчас?

Сейчас в разных академиях, потому что спросишь свадебного фотографа, где он учился, а в ответ: «В академии Сидорова или Иванова какого-нибудь в интернете или во дворе».

Возможно, там правда какие-то технические навыки дают…

Старые фотографы проходили учебу по системе профтехобразования – около года длилось обучение. Там были снимки, которые являлись образцами «организации художественной фотографии» - там указывалось, как встать модели, куда деть руки и так далее. Сейчас они скопированы и подаются в академиях как новшество какое-то, но пропускаются базовые знания о композиции, работе со светом, что было в системе профобразования.

Все это помогало и тогда и помогает сейчас, но без творческого потенциала реализоваться и совершенствоваться дальше – нельзя.

Кто-то из современных фотографов сказал, что сегодня учиться фотографии необязательно и вместо того, чтобы оттачивать технические приемы, лучше повышать свой культурный уровень и развивать себя как личность. Насколько такой подход верен или наоборот? 

Все важно и одно без другого не живет и не работает!

Молодежь сегодня быстро осваивает технические новинки и успешно реализует возможности камеры телефона… Приведу пример, как раньше обучались еще и в фотокружках, которых была масса и люди в этих клубах не только оттачивали технику, но и обменивались мнениями.

Мой путь к профессиональной фотографии начинался с фотокиностудии «Товарищ» Политехнического института, она потом трансформировалась в «Сад» из которого вышли такие киношники, как Сергей Сельянов, ныне известный продюсер, и Николай Макаров, режиссер и педагог.

Фотоклуб же подарил Туле таких фотографов, как Андрей Лыженков и Сергей Шмунь.

Я тоже одно время был его руководителем, и мы делали событийные выставки в главном корпусе Политеха, которые ждали – это был ответ на социальную востребованность фотографии.

Снимаете много и разное, а как одним словом вы бы охарактеризовала свой стиль?

Не знаю даже… Снимаю я все, что мне интересно, но так как работаю профессионально, то чаще всего приходится снимать то, что нужно обществу в лице заказчика. Тематика самая разнообразная, вот в «Большом атласе России» очень много моих фотографий и работ моего коллеги Игоря Каретникова из разных регионов страны, вплоть до Арктики. Это географические фото.

В книгах о Новомосковске, которых уже несколько выпущено и готовится сейчас еще одна, фотографии в стиле городского пейзажа в основном.

Тема газетных работ – это все-таки люди.

Обобщая, скажу так – всякая фотография, будь она сделана профессионалом или домашним фотохудожником, представляет собой летопись – страны в целом, какого-то производства или организации, да просто одной семьи!

Каждая фотография все-таки частичка души автора, а где проще ее показать так, чтобы у зрителя душа обомлела - на неживом объекте типа пейзажа, церкви какой-то или когда по ту сторону объектива живой человек?

Фотография разнообразна, как и сама жизнь. Вот в искусстве есть классика Брюллова, к примеру «Последний день Помпеи», а есть «Герника» Пикассо – у каждого от разного душа млеет.

Но я останусь при своем мнении – самое важное и сложное снимать человека. Конечно, это жанр портрета, но его можно делать в мастерской с установленным светом и там все получаются приблизительно одинаковыми.

Нам же важно передать характер, поняв где та квинтэссенция и та изюминка, которая позволяет с первого взгляда понять, что на фото конструктор, художник или кто-то еще!

Вопрос, который волнует всех – часто ли ретушируете фото?

Этим больше занимается Игорь Каретников, тратя безумное количество времени на то, чтобы наша Тула, к примеру, выглядела презентабельно и такой, какой она должна быть всегда, а не с облезшими стенами и ржавыми крышами.

Ретуши так много, что меня друзья в шутку называют « главным штукатуром Тульской области».

Есть ли какая-то личность, которую вот прямо хотелось бы сфотографировать, ну или какой-то объект может быть?

Я работал в разных газетах и бывал во многих экспедициях. Например, ездил на Северный Полюс, снимать Федора Конюхова, когда они пешком дошли до полюса. И тогда мне казалось, что снимать надо именно этих людей.

Будучи в Якутии во время традиционных для января 60-градусных морозов, снимал оленеводов, и это было правильным.

Вообще, когда все ехали к теплому морю на отдых, я отправлялся в Арктику и именно там находил самых интересных людей.

Иногда едешь на встречу осознанно, а иногда обнаруживаешь их на месте – случайно. Однажды на дрейфующей льдине снимал штурмана-летчика, родом из Узловой, а его учителя я снимал в самой Узловой.

Творческий человек в любой профессии – это всегда находка и вот именно их мне и хочется фотографировать.

Когда вы занимаетесь, условно говоря, церковной съемкой, можно ли сказать, что вы через фото говорите о Боге или это все-таки ваш разговор с Богом?

Такие работы из области глубоко личных ощущений и переживаний. Такой разговор, если складывается, то это переход к взаимопониманию с миром, который я могу сравнить с вдохновением.

Иногда снимаешь в каком-нибудь далеком и малоизвестном храме и понимаешь, как все созвучно с твоим мироощущением – пение хора, чтение молитвы и слова священника, рождающий голос храма…

Дай Бог, чтобы этот голос всегда звучал для вас и, с благодарностью за интересную беседу, задам завершающий вопрос, общий для всех наших гостей: «Счастливый ли вы человек и если да, то почему»?

Конечно! Я же занимаюсь любимым делом, донося свое видение мира до людей, чаще всего слыша от них за это слова благодарности.

Беседовал Алексей Анкин, фото из личного архива Владимира Дворецкого