Николай Алексеевич, в СССР школы были общедоступными, однако ходят слухи, что в вам детстве приходилось ходить пешком несколько километров, чтобы попасть на уроки… Насколько это соответствует действительности?

Действительно мне приходилось из деревни Березовки ходить в школу в Богородице – по десять километров туда и обратно. Повезет, если подвезут на телеге или санях, но чаще пешком или на лыжах зимой и на велосипедах летом. Мы не просто ходили за знаниями – мы их хотели.

Сейчас иные времена и я с удивлением наблюдал, как моим сыновьям было сложновато дойти в школу, что располагалась через дорогу от дома!

Когда вы стали писать стихи?

Я родился в многодетной семье. Папа был примером настоящей мужественности, воина-защитника, прошедшего всю войну и имевшего многочисленные награды. Мама же была натурой поэтической и от нее мне и братьям все и передалось. Старшие братья все писали стихи и даже публиковались. 

Моя первая проба пера состоялась в девять лет, а в четырнадцать стихотворение посвященное маме было опубликовано в районной газете.

Тогда было прекрасное время, когда каждой газете была поэтическая страница, где начинающие поэты и писатели, большинство из которых потом не стали известными и знаменитыми, могли попробовать силу своего таланта. Это помогало молодым людям становиться лучше и чище, ощущать, что советскому человеку если и не все, то многое под силу. Хотелось бы возобновления этой практики в современных изданиях.

Народный поэт это звание или призвание?

Хотелось, чтобы это, как и у артистов и у художников, было званием, но… Меня народным поэтом СМИ как-то раз назвало, да так и приросло это ко мне. Стремлюсь соответствовать этой высокой планке!

В вашей биографии есть удивительная история о том, как вы были представлены в Третьяковской галерее именно как поэт, а не как художник…

На празднование 100-летия Тульского художественного музея мне позвонили из Москвы, и сделали заказ на оду-посвящение Третьяковке. Посвящение это я писал на протяжении месяца, денно и нощно подбирая слова и рифмы, после чего вместе с нашим величайшим искусствоведом Мариной Кузиной изготовили планшетку со стихотворением, которое мы и подарили музею.

Зал стоя аплодировал нам в момент передачи этого подарка Третьяковке, который, кстати, потом вошел в реестр экспонатов музея наряду с картинами Рублева, Айвазовского или Малевича.

В наше время многие балуются стихосложением, а вот как отличить поэта от графомана?

Если душа хочет и может сказать что-то образным поэтическим языком и это находит отклик в душах и сердцах слушателей – это поэзия.

Многие ваши произведения затрагивают темы духовно-нравственного и патриотического воспитания молодежи… Какие еще есть свершения на этом поприще, учитывая ваш опыт работы в Тульской областной Думе?

Конечно! Вы помните, наверное, что раньше Вечный огонь горел по праздникам. Подключали баллон с газом, официоз завершался и все отключали. Я выступил на областной Думе со стихами о том, что наши отцы и деды своей кровью заслужили право на действительно вечную память и Вечный огонь!

При поддержке Николая Воробьева, трудившегося тогда в «Туларегионгазе», это великое дело было реализовано на всех мемориалах Тулы и области.

Что такое патриотизм в вашем понимании и как донести его важность до современного поколения?

Я еще в 90-х годах прошлого теперь уже века кричал, что если мы не придем к молодому поколению и детям со словом правды, то придут другие и принесут ложь…

Согласитесь, что патриотом не рождаются. Это должно воспитываться, особенно у россиян, в культурном коде которого изначально прописано это понятие на равне с любовью к большой и малой Родине.

Воспитание и работа в этом направлении особенно важна в наше время, когда против России ведутся серьезные информационные войны.

Возможно ли патриотическое воспитание без воспитания духовного, которым занимается Церковь и почему в народном сознании это как бы две параллели?

В единстве сила! И воспитание духовно-нравственное должно проводиться на государственном уровне, с поддержкой тех начинаний и тех традиций, которыми богато Православие.

Восприятие же такое сложилось за десятилетия отлучения Церкви от общества и человека, в результате чего было светское воспитание и не было духовного. Однако сегодня мы видим, как эта ситуация выправляется!

Мне часто приходится выступать на одной площадке с лицами духовного сословия, где слово пастыря и слово поэта звучат в единстве и призывают к свершению добрых дел.

Кстати, как складывается ваше общение с Церковью и что стало отправной точкой для принятия Православия?

Нельзя казать, что я принимал Православие. В силу возраста, вы понимаете, что воспитание у нас было другое. Крещен я был во младенчестве и не помню ничего физически, но я убежден, что в момент совершения Таинства в душе было заложено уважение к вере предков.

Кстати, это проявилось и в моей партийной жизни, когда, будучи партийным секретарем, я должен был выявлять и карать тех коммунистов, кто вел церковную жизнь, участвовал в крестных ходах на Пасху и так далее, но ни разу этого не сделал. Горжусь полученными за это строгими выговорами с занесением в Трудовую книжку.

Потребность в вере понемногу прорастает в сердце и я твердо убежден, что как раньше было повсеместное атеистическое образование, так сегодня должно быть образование духовное. Если не бросить сейчас на это все силы, то получим то, что видим сейчас во всем мире и на Украине – полная бездуховность.

Добро все-таки должно быть с кулаками и мы видим пример этого действенного добра, умеющего себя защитить в образах тех священников, которые были с нашим контингентом в Сирии, а сейчас на Донбассе, когда батюшка и пастырь, и воин, и настоящий герой, крепкий своей православной верой и любовью к ближним и даже к врагу.

У вас есть памятная награда за военную операцию в Сирии, а вы непосредственно общались с нашими военными там?

Для того, чтобы автомат держать есть профессиональные военные. Я был там в составе творческой делегации в составе одиннадцати человек и все мы были вооружены словом, которое воодушевляло и поддерживало наших бойцов, а генералы вспоминали времена из древней истории, когда ораторы останавливали войны.

Собираетесь ли подержать лично наших бойцов в зоне СВО?

Сам Бог велел мне быть там! Как сказали мои сыновья, у нас есть с кого брать пример –дед прошел Первую мировую, мой папа участник Великой Отечественной войны, дядя, - Василий Жуков, - Герой Советского Союза, я был в Сирии.

Они служат на Донбассе.

Спасибо за встречу и у нас остался последний, общий для всех гостей этой студии вопрос: «Счастливый ли вы человек и если да, то почему»?

Счастливый, так как стараюсь делать добро людям, но не до конца счастливый, так как еще не для всех сделал то, что в моих силах. На смертном одре вот пойму, что больше уже не смогу творить добро, тогда и стану стопроцентно счастливым.

Беседовал Алексей Анкин